5 октября 2015 г. умер мой  пёс  Балу.  1 сентября ему исполнилось 11 лет. Конечно, возраст, и это было ожидаемо,  но всё равно думалось, что проживёт ещё пару-тройку лет. Но с  пятницы он перестал есть, и ходить на улицу. Просто лежал на своём месте и смотрел в одну точку, пока сердце окончательно не перестало стучать…

Тот день, когда я впервые увидела этого ворчуна, помню очень хорошо. Я была в Минске по делам и перед отъездом заехала в гости к подруге. А её собака Фэтти пару недель назад ощенилась. Все щенки как щенки, а одного природа не пожалела, и он родился с искривлённой передней лапой. По этой причине никто не хотел его брать, а ветеринары даже советовали усыпить. И вот этот малыш лежит у меня на коленях, молчит (все щенки до него громко пищали, вызывая тем самым беспокойство у матери) и смотрит мне в глаза. Как будто понимает, что его судьба вот-вот решится. И я не устояла. Хоть  у нас дома и не планировались животные в ближайшее время, и я понятия не имела, как воспримут  мама с  бабушкой нового жильца, но я сказала: «да, я заберу тебя с собой!»

Мама немного повозмущалась, но в целом уломать её удалось довольно быстро. А вот бабушка о появлении в нашем доме собаки узнала только спустя три дня. Мы не знали,  как ей об этом сказать, и перекладывали данную  миссию друг на друга. Однако же всё обошлось благополучно, думаю, не последнюю роль здесь сыграла неправильная лапа. Кстати, о ней.  По сделанному в ветеринарке снимку стало понятно, что вправить её не удастся, поскольку это врождённый дефект.
Пёс приспособился скакать на трёх лапах, хоть  местами было для него тяжеловато: подниматься по лестнице или преодолевать большие расстояния. Но в целом Балу справлялся с этим неплохо. Мы даже пару раз ходили с ним на прогулку в лес  зимой. С остановками, чтобы пёс отдышался, но в итоге добрались. И надо было видеть,  с каким восторгом  это создание падало и зарывалось носом в снег.

Он  исправно нёс свою собачью службу, облаивая всех незнакомцев, приходящих к нам в дом. Раст был вторым, для кого пёс  сделал исключение. По этому поводу мы часто  шутим, что Балу раньше меня почувствовал, что просто дружбы между мной и Растом не получится.
Мой лохматый несговорчивый ворчун… Когда мы переезжали в Минск, решено было оставить его у мамы. Как он радовался каждому моему приезду! И как провожал. Тихонько стоял возле сумок, опустив мордочку  и сгорбившись.
Он всегда дожидался возвращения всех членов семьи домой и только после этого отправлялся  в комнату спать на своё место у бабушкиной кровати. К бабушке он был особенно привязан. Ходил за ней следом как хвост, когда она смотрела телевизор, лежал у её ног. Наверное потому, что она всегда его баловала и подкладывала в миску что-нибудь вкусненькое, если этот барин привередничал.
С возрастом характер нашего ворчуна становился всё сложнее и сложнее. Невозможно было ни помыть его, ни постричь, ни обработать уши и глаза, ни обрезать когти на неправильной лапе. Он огрызался и кусался. Потому все  манипуляции приходилось выполнять под наркозом. Наверное, это тоже дало нагрузку на сердце и подсократило время жизни.

И вот его больше нет. Больше всех скучала мама. Хоть порой злилась и говорила, что с псом тяжело. Но столько лет он прожил с ней рядом. А теперь не нужно спешить домой с работы, чтобы покормить и вывести на улицу. И никто не встретит в коридоре, радостно повизгивая и виляя хвостом.
Немного легче от  того, что у нашего старичка ничего не болело, он не мучился и не плакал. Просто тихонько ушёл. В тепле и заботе. И когда-нибудь мы обязательно встретимся с ним там, за Радугой…